Строить форт начали в 1909 году, название присвоили тогда же – в честь бригадного генарала Ричарда Драма, героя американо-мексиканской и американской гражданской войн, известного также тем, что знатно погонял в своё время индейцев сиу.

К вопросу строительства подошли просто и прямо – взяли этот самый остров Эль-Фрейл, спилили ему верхушку, подровняли контуры под требуемые, сверху залили фортификационным бетоном, а в получившемся пироге продолбили внутренние помещения. Ниже на фото – остров Эль-Фрейл до начала строительства.

Вооружение было весьма мощным – четыре четырнадцатидюймовые (356 мм) пушки в двух вращающихся башнях и четыре шестидюймовые (152 мм) – в двух казематах в стенах. Позднее, когда показала свои острые зубы авиация, форт дополнили зенитным вооружением из двух 76-мм пушек и двух пулемётов (правда, установленное зенитное вооружение было открыто – на палубе форта, без всякой защиты). На фото – башня главного калибра на полигонных испытаниях.

В 1918 году форт торжественно сдали в эксплуатацию. От флотских он мгновенно получил прозвище «concrete battleship» («бетонный линкор»), под которым и вошёл в историю – во-первых, из-за формы, а во-вторых, из-за того, что посты наблюдения и корректировки артогня были размещены на решётчатой вышке, очень напоминавшей мачты тогдашних американских боевых кораблей. Помимо орудийных башен, на палубе виднеются деревянные сооружения – казарма и склады. Они предполагались в качестве временных, пока не будут доделаны соответствующие внутренние помещения, но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное – даже когда гарнизон и припасы переехали под защиту бетонных перекрытий, времянки остались. Лишней полезной площади, как известно, не бывает.

Продольный разрез форта. Защита форта была весьма сильной – стены варьировались по толщине от семи с половиной до одиннадцати метров, а верхнее перекрытие («палуба») было шесть метров толщиной. Кроме того, это был еднственный на тот момент американский форт, главный калибр которого размещался в бронированных башнях. Внутри форт насчитывал четыре этажа и был полностью автономен – гарнизон из двухсот пятидесяти человек мог воевать в полном отрыве от внешнего мира на протяжении нескольких месяцев.

Вид с мачты на башни главного калибра.

Форт успел знатно повоевать. С декабря 1941-го по май 1942-го принимал участие в обороне Филиппин от японского вторжения. Четырнадцатидюймовки показали себя отлично – всё, что попадало в радиус их действия (а это около двадцати километров), мгновенно перемалывалось в кашу. Японцы несли тяжелейшие потери от огня форта, но сделать с ним ничего не могли – у них, в отличие от немцев, офигеннокалиберных бетонобойных бомб для разрушения долговременных укреплений не было, а всё, что меньше калибром, «бетонному линкору» было как слону дробина. Кстати, все эти без малого шесть месяцев форт воевал на полном самообеспечении, не получив с большой земли ни сухарика – как и предполагалось довоенными планами. В общем, со всех сторон замечательно себя показал. Правда, одного форта, пусть и офигенного, оказалось недостаточно, и японцы таки победили. Гарнизон покинул форт, на прощание взорвав всё, что можно было взорвать. Японцам достался бесполезный, по сути, кусок бетона посреди океана. Вот как это было. С началом войны 10 декабря все временные постройки на палубе были снесены, и форт был приведен в боевое положение. Японцы вышли к южному берегу пролива 31 января, и форт начал их обстреливать. К 6 февраля японцы начали ответный обстрел, получив около 100 попаданий в форт, которые, впрочем, не нанесли ему каких-либо значимых повреждений. В тот же день гарнизон форта спилил и сбросил за борт мачту форта, так как считалось, что она служит очень хорошим ориентиром для японских артиллеристов, а также при падении может заклинить верхнюю башню. В течение следующего месяца массированные обстрелы проходили несколько раз. 15 марта форт был впервые обстрелян 240-мм гаубицами, которые уничтожили открыто стоящие зенитки. С того дня форт обстреливался каждый день, тем не менее, вся казематная артиллерия форта оставалась полностью боеспособной. Батаан на севере залива был взят японцами 9 апреля, после чего они начали систематический обстрел Коррехидора, и вскоре вывели из строя большинство открыто стоящей артиллерии острова. Единственным тяжелым оружием обороняющихся американцев остался форт Драм. Конец обороны пришел с высадкой десанта на Коррехидор 5 мая. Стреляя практически прямой наводкой, артиллеристы форта потопили половину десантных барж японцев, но вторая половина, высадившаяся на Коррехидоре в течение дня, смогла захватить половину острова (к тому времени гарнизон острова остро страдал от голода и нехватки противотанкового оружия), и американский генерал Уэйнрайт сдался. Офицеры форта Драм провели совещание, где обсудили возможность дальнейшей обороны – несмотря на то, что технически форт был исправен и снарядов хватало, еда подходила к концу и никакой возможности того, что к ним подойдет помощь, не было. Так что было принято решение следовать приказу. Форт продолжал вести огонь до последней минуты, после чего все орудия были подорваны. Из-за эффективности огня форта японцы очень плохо относились к его гарнизону в плену, и немногие из них выжили.

Морские пехотинцы высаживаются на палубу форта.

Вести переговоры о сдаче американцы не сочли нужным, устраивать чреватую тяжёлыми потерями зачистку тоннелей – тоже, так что, ничтоже сумняшеся, залили в вентиляцию форта четырнадцать тысяч литров зажигательной смеси (две части мазута на одну часть бензина), поставили врыватель на тридцать минут, отплыли и зажали уши покрепче. Японцы погибли все, форт пришёл в состояние полной и окончательной неремонтопригодности.

Развалины форта Драм в 1983 году. На заднем плане – линкор «Нью-Джерси».

Развалины с высоты птичьего полёта. Сейчас к форту возят туристов, также туда паломничают любители военной истории и всяких заброшенностей.