Вот так вот живет себе человек. Или думает, что живет. Нанизывает дни бусинами-бисером на проволоку. Кто на медную, кто на золотую, кто на серебряную. И каждому хотелось бы, чтобы бисер был ровным, ярким, красивым. И каждому хочется, чтобы шло все правильно и замечательно. И не каждый позволяет себе задуматься, что может быть в чем-то и когда-то он не прав.

Оленька была натурой увлекающейся. Романтичной. Начитанной. Красивой. Цинично-умной. Снисходительно-доброй. Понимающей. И беззастенчиво-скромной.

Ну, по крайней мере, если бы ее попросили описать самую себя на этом сайте, то она сделала бы это именно так. Правда, во всем огромном интернете не было картинки, которая вмещала бы в себя такой набор достоинств. Поэтому Оленька выбрала себе в качестве аватарки собачку. Милого такого пуделька, белого, с розовым бантиком на голове.

И таким вот пудельком бегала по темам, пользователям. Где-то расскажет как правильно заваривать чай, где-то укажет, что ранее творчество Акакия Бурундукова не лишено в определенной степени нездорового эротизма, где-то запостит собачек, где-то посетует на упадок нравов у нынешних подростков, где-то запостит собачек, где-то пожалуется на общий уровень тупости в стране вообще и среди пользователей в частности, где-то запостит собачек, где-то укажет на нелогичность размещения газотранспортной системы Парагвая, где-то запостит собачек.

Оленька была звездой сайта. Лидером мнений, гласом большинства, носителем правил, норм и ценностей. Ну, по крайней мере, если бы ее попросили описать самую себя на этом сайте, то она сделала бы это именно так.

В тот день ничего не предвещало беды. И ничего не предвещало счастья. По газетному гороскопу, который она прочитала в очереди на маршрутку, этот день не нес в себе ничего нового для нее. Потому она спокойно завернула в эту газету недоеденный беляш, выкинула в мусорку и отправилась на работу.

Там, привычно окружив себя папками с отчетами, умостив рядом кружку, в которой кипяток боролся с пакетиком "липтона", она щелкнула на ярлыке браузера и нырнула в свою настоящую, красивую жизнь.

И буквально через пару минут ее предыдущая жизнь оказалось безнадежно «порватой». На две части. Неровные, наверное, части. Жизнь до того, как она зашла в тему пользователя Джеронимо и жизнь после.

Джеронимо писал: «Нельзя укрыться от дождя, не покидая подвалы старых и грязных домов. Покинув подвал, старик, чье имя Несбывшееся Бытие, станет молодым братом дождю и юной сестрой тучам. И будет ронять молнии, укрывшись завесой счастья бытия снаружи».

«Ох@еть» - подумала Оленька, а пальцы уже бегали по клавиатуре – «Джеронимо, Вы пронзаете мое сердце лучами таланта. Так оно и есть, подвал сырой, в нем плохо пахнет, но покинуть его надо. Это ведь ваша метафора рождения сверхчеловека?»

Минута, другая, третья. Оленька запостила еще одну собачку и снова вошла в топик Джеронимо.

Джеронимо писал: «Оленька, покидает подвал не сверхчеловек. Путь к сверхчеловеку извилист, как извилисты муравьиные тропы. Но выйдет наружу человек, и получит возможность идти, улыбаясь тому, чьей улыбкой есть весь мир».

До самого вечера Оленька переписывалась с Джеронимо. Потрясению ее не было предела. Ведь бывает же такое! Бывает такая встреча родственных душ, двух тонко-чувствующих, обладающих схожими знаниями душ.
Она сам не заметила, как обменялась с Джеронимо номерами аськи. А потом, когда в 6 часов разошлись все сотрудники, с удивлением посмотрев на Оленьку, она написала ему свой номер телефона.

Сердечко ее предательски екнуло, в коленях потеплело, когда она услышала его голос.
Джеронимо был цинично-вальяжен. Мило-нахален. Застенчиво-настойчив. Оленька потерялась во всей этой его противоречивости и… согласилась приехать.

Маршрутка. Волнение. Вроде бы нужная остановка. Волнение.

Оленька прошла через дворик, образованный «хрущевками» и подошла к нужному подъезду.

Подъезд всем видом своим говорил, что таит в себе квартиру гения. Гения, отринувшего ценности однодневок, смотрящего глазами своего духа на свершения Бога.
Замка на двери не было. Вернее, он был когда-то, но давно уже куда-то ушел и не вернулся. В подъезде пахло бытием и серыми буднями. Из-под ног Оленьки выскочил один из источников запаха и юркнул на улицу. Лифт был отражением бытия человеческого муравейника, двери и стены его были густо исписаны граффити. Настолько густо, что и разобрать ничего нельзя было, даже старой ободранной рекламы на нем. «Так и люди», - подумала Оленька, - «Усеивают все вокруг вязью слов, кричат и в итоге – не слышно никого. Только такие как я и Джеронимо, видимо, обречены быть хранителями разума в болоте банальности».

Дверь долго не открывали. Оленька хотела уже развернуться и уйти, и тут дверь открылась.

На пороге стояла девушка. Женщина. Сказать точнее Оленька не могла, по причине того, что в стоящем она угадывала только пол. Бледная кожа, круги под глазами, мужская клетчатая рубашка с подвернутыми рукавами.
- К кому?
- Э… Я… Меня Ольга зовут, здравствуйте. Я общалась… Э… Скажите, Джеронимо тут живет?
Девица понимающе кивнула головой.
- Новый бабец Джеронимо? Проходи, он сейчас, как раз возвращается. Я - Катька Заторрр.

Оля шагнула в квартиру и в нос ей сразу резко шибанул запах йода и чего-то еще, тоже из области химии.

- Джеронимо! Выползай, к тебе пришли. И верни страждущим «гугль».

Застывшая в прихожей, не решаясь пройти по остаткам линолеума вглубь квартиры, Оля повернулась к двери дальней комнаты. Именно в ту сторону кричала девица.

Дверь распахнулась. На пороге встал… Эм… Встало… В общем, это был Джеронимо. Голый по пояс, в одних спортивных штанах и сандалиях из дутой резины. Он стоял, смотрел на Олю, улыбался хищно. В руках его был резиновый жгут.
- Лови, – кивнул он девице и кинул ей шнур.
- Заходи, - махнул он рукой в сторону комнаты. – Я расскажу тебе, как звезды прожигают ткани неба, чтобы ужалить вселенную и породить новые миры в пароксизмах боли.

Девица фыркнула. Видимо, такие сцены и такие речи ей видеть доводилось.

Шок. Кошмар. Ужас. Оленька была потрясена. Она попятилась. Шаг, еще шаг и вот она уже бежит по лестнице вниз, не дожидаясь лифта. Двор, остановка, маршрутка, дом – все слилось в одну размытую картинку. Ольга успокоилась только тогда, когда оказалась дома. Только тогда, когда заварила чай и открыла ноутбук.

Щелкнула ярлык браузера. Застыла на мгновение. Закрыла окошко. Было много мыслей, чувств, ощущений. И была уверенность в том, что этот день, ничего не предвещавший по гороскопу, стал одним из важных дней ее жизни. И что что-то в понимании себя и других было не совсем так у нее.

О чем думала, к чему пришла – кто же его знает. Я, уважаемый читатель, этого не знаю. Но думала же! Может, поменялось что-то у нее, может - нет. Может, замуж вышла наконец, жила себе счастливо спокойной жизнью, не особо в себе ковыряясь и что-то меняя.